Доктор Уотсон рассказывает:
Это дело началось в один из тех ленивых лондонских вечеров, когда дождь монотонно стучал по стеклу гостиной на Бейкер-стрит, 221б. Шерлок Холмс сидел в своем кресле, погруженный в глубокую задумчивость: он строил карточный домик из разложенных на столе телеграмм и счетов, что, по его словам, стимулировало логическое мышление. Я мирно покуривал трубку и просматривал London Gazette, как вдруг мое внимание привлекла заметка под заголовком: «Загадочное исчезновение извозчика».
– Холмс, послушайте-ка, – сказал я, прерывая тишину. – Здесь говорится об исчезновении лондонского извозчика. Его фамилия Фарнсворт, он пропал без вести три недели назад. Оставлена пустая пролётка на набережной Темзы, а самого извозчика и след простыл.
Холмс поднял взгляд, мгновенно заинтересовавшись, словно хищник, почуявший добычу. Он подался вперед:
– В самом деле, Ватсон? Пустая пролётка, говорите? И никаких следов извозчика?
Я стал читать вслух детали: экипаж обнаружили рано утром, лошадь мирно щипала траву у причала. В корзине для личных вещей нашли только початую пачку табака да обрывок странной квитанции с неразборчивым названием компании. Никаких свидетелей, кроме смутных слов ночного сторожа, будто бы видевшего, как некий джентльмен в цилиндре уходил по трапу корабля в сторону востока, – но сторож был навеселе, и полиции его словам веры не придали.
Холмс мгновенно вскочил, рассыпав карточный домик телеграмм. Глаза его загорелись.
– Превосходно, Ватсон! Загадка, облечённая в дождевое лондонское утро. Покажите-ка эту квитанцию.
Я протянул газету. Холмс внимательно вгляделся в крошечную гравюру, сопровождавшую статью, где была изображена та самая квитанция. Он прищурился, достал лупу из кармана халата и несколько минут изучал изображение, бормоча себе под нос.
– М-м… обрывок с названием… Кхм… Кажется, читается “…Oriental Line”. Это пароходная компания, если не ошибаюсь. И штамп порта – не лондонского… Видите здесь размытые буквы? Похоже на “…kok”. Бангкок, друг мой!
– Бангкок? – переспросил я с изумлением. – Таиланд, то есть Сиам? Каким образом лондонский извозчик очутился бы там?
Холмс улыбнулся краешком рта – признак того, что его ум уже на десять ходов впереди:
– Именно это мы и выясним. Пустая пролётка на Темзе, клочок квитанции от парохода в Бангкок… На первый взгляд – полный абсурд. Но, как правило, именно абсурд и указывает путь к разгадке. Быстро, Ватсон! У нас есть билет на ближайший пароход?
Я опешил: Холмс уже принял решение. Через четверть часа мой друг сбросил халат и был готов мчаться в дальние края, точно уважающий дедукцию конкистадор. Мне ничего не оставалось, как поспешно собрать свой врачебный саквояж. Миссис Хадсон, увидев, как мы в суматохе покидаем квартиру, лишь всплеснула руками:
– В Таиланд, миссис Хадсон! – бросил ей Холмс на прощание. – Вероятно, вернемся не скоро, зато привезем пару сиамских секретов к чаю.
Хозяйка только охнула, а мы уже вскочили в кэб и помчались на вокзал. В груди у меня боролось волнение от предстоящего путешествия с сожалением о вынужденной разлуке с уютным креслом у камина. Но долг друга и хрониста гнал меня вслед за Холмсом – навстречу неизвестности.
Через несколько недель морского путешествия – утомительного для меня и, разумеется, вдохновляющего для Холмса, который все дни напролет проводил на палубе с подзорной трубой, изучая звезды и привычки чаек, – мы наконец добрались до столицы Сиама. Бангкок встретил нас жарким влажным воздухом, от которого сразу взмокли воротнички, и экзотическими запахами специй и цветущих деревьев.
Сойдя с трапа, я был поражен видом: по реке Чао-Прая скользили длинные узкие лодки, на берегу лепились деревянные дома на сваях, а вдали сияли на солнце золотые шпили королевского дворца. Повсюду сновали люди: тучные купцы из Индии, загорелые матросы, элегантные европейцы в белых костюмах и тайцы в красочных шелковых одеждах. Казалось, весь мир собрался на этих шумных причалах.
Холмс, несмотря на духоту, выглядел бодрым. Он мгновенно впитал окружающую обстановку своим острым взглядом.
– Признаюсь, Холмс, такое далекое путешествие ради лондонского извозчика – это нечто неслыханное, – пробормотал я, вытирая пот со лба платком. – Какой же сюжет может связать берега Темзы и здешние джунгли?
– Тот самый, который нам и предстоит распутать, мой дорогой Ватсон, – ответил он, помахивая тростью. – Первым делом – выясним, не появлялся ли здесь некто по имени Джебедайя Фарнсворт, наш пропавший извозчик.
Мы направились прямо в британское консульство, полагая, что там уж наверняка слышали о заблудшем лондонце. Консул, сухой и рассеянный мистер Пибоди, встретил нас с удивлением и любезностью.
– Извозчик, говорите? – переспросил он, подвигав очки на носу. – Знамо дело, появлялся тут один такой. Неделю назад прибыл пароходом Oriental Star. Парень простоватый, но при деньгах, остановился, представьте, в отеле “Ориенталь” – первом заведении города! Я было удивился: нечасто лондонские кучеры щеголяют в холле люксового отеля.
– Он привлек ваше внимание? – спросил Холмс небрежно, хотя глаза его блеснули.
– Ещё бы, сэр. Этот Фарнсворт заявил, будто получил наследство и приехал посмотреть мир. Веселый малый, любил поболтать за кружкой эля. Однако через пару дней странным образом исчез. Счёт в отеле оплачен вперёд на месяц, вещи его на месте, а самого – нет. Слуги говорят, видели, как он ночью ушёл в компанию каких-то джентльменов в серых тропических костюмах. Больше его не встречали. Дело, конечно, неофициальное, но беспокоящее. Рад, что сам великий Шерлок Холмс этим занялся!
Консул тепло нам пожал руку. Я заметил, как Холмс нахмурился: теперь у нас было уже два исчезновения мистера Фарнсворта – одно в Лондоне, другое в Бангкоке. Холмс поблагодарил консула и немедля направился к отелю “Ориенталь”, где исчезнувший извозчик жил на широкую ногу.
Отель оказался роскошным: мраморные полы, вращающиеся потолочные вентиляторы и вид на реку. В воздухе витал запах свежесрезанных жасминов. Холмс внимательно осмотрел номер Фарнсворта. На первый взгляд, ничего подозрительного: чемодан с поношенной одеждой, щетка для лошади (старая привычка извозчика, видимо, таскал с собой), да на столике – несколько окурков сигар с золотым ободком. Холмс взял один окурок, понюхал, затем коснулся пальцем едва заметной золотистой полоски табака на пепельнице.
– Хм! Табак “Шерингтон”, дорогая английская смесь. Не по карману простому кучеру. Либо у него и впрямь вдруг завелись большие деньги, либо…
Он замолчал, продолжая осмотр. Под кроватью Холмс обнаружил смятый листок бумаги. Развернув его, мы увидели наполовину вырванную страничку, исписанную от руки размашистым почерком:
Правила клуба “Мятежных Джентльменов”:
- Мы, обездоленные джентльмены, поклялись отомстить за годы унижения и грабительских налогов.
- Пенсионный фонд государства – наша главная цель: пусть узнают, каково остаться ни с чем!
- Требуем возвращения всех невыплаченных индексаций пенсий и уважения к нашему статусу джентльменов.
- Действовать тайно, ударить внезапно. Никакой пощады чиновникам и казне.
(подписи основателей и пятно пролитого бренди).
Прочитав эти строки, я поднял брови: текст напоминал то ли шуточный памфлет, то ли революционный манифест.
– “Мятежные Джентльмены”? – прошептал я. – Никогда не слышал о таком клубе.
– Я тоже, – тихо ответил Холмс, – но название интригует. Похоже, наш господин Фарнсворт связан с некоей группой обиженных на судьбу и правительство джентльменов. И судя по тону, их цель – государственный пенсионный фонд. Что ж, карта складывается: лондонский извозчик, внезапно разжившийся деньгами, едет в Бангкок, где вступает в тайное общество, замышляющее громкое злодеяние.
– Но зачем Бангкок? – не удержался я от вопроса. – Неужели в Лондоне нельзя было мстить пенсионному фонду?
Холмс постучал пальцем по листку:
– Сиам – независимое королевство, вне досягаемости британского правосудия. Иностранцы здесь под надзором лишь номинально. Отличное убежище для заговорщиков, желающих обрушить финансовую систему Британии. Можно планировать без риска визита Скотланд-Ярда. К тому же, взгляните на подписи – среди них явно есть титулованные особы, я вижу “полк.” и “сэр”. Вероятно, группа состоит из бывших колониальных офицеров, чиновников – людей, живших на Востоке и обозленных на метрополию.
– Мятежные джентльмены… – повторил я, осмысливая. – Их план – уничтожить пенсионный фонд, возможно, украсть казну или пустить по ветру сбережения, чтобы тысячи пенсионеров остались без пенсий?
Холмс кивнул мрачно:
– Именно. Это не просто шутки. Здесь, друг мой, сквозь иронию проглядывает реальная угроза. Представьте: фонд рухнет – старики, вдовы, ветераны окажутся нищими. В стране хаос и паника. Мстители добьются своего – накажут правительство, но ценой страданий простых людей. Мы должны им помешать.
Его лицо было серьезно как никогда. Я почувствовал холодок тревоги среди тропической духоты. Шерлок Холмс не часто говорит с такой решимостью – лишь когда на кону нечто по-настоящему важное.
В следующие дни мы с Холмсом под видом безобидных путешественников начали разыскивать следы этой банды. Холмс, как всегда, был изобретателен: однажды он переоделся бедным матросом и отправился в портовые таверны слушать пьяные разговоры, в другой – явился на прием к местному князьку под видом эксцентричного ботаника, интересующегося сиамскими орхидеями, чтобы выведать слухи через светских сплетников. Я же несколько вечеров провел в курительной комнате отеля “Ориенталь” за партией бильярда с полковником Фергюсоном, пожилым ветераном, проживающим в Бангкоке на пенсии.
Полковник, пригубив бренди, вполголоса поведал мне, что в городе действительно шепчутся о некоем клубе разозлённых господ, сбежавших от британских налогов и живущих тут на последние средства. Говорят, у них есть тайное убежище на окраине города, где они периодически собираются “попить чайку и помечтать о падении Империи”, – так выразился полковник с усмешкой, очевидно считая всё это выдумками.
Когда я пересказал услышанное Холмсу, он лишь хмыкнул:
– Чайку, говорите? Скорее, они варят пороховой суп, – заметил он сухо. – Пора нанести визит этим джентльменам.
Тем же вечером Холмс предложил мне рискованный план: проникнуть на одно из собраний Мятежных Джентльменов. Из газет мы узнали, что на завтра намечен банкет британского клуба на честь дня рождения короля Сиама, куда приглашены многие европейцы. Холмс заключил, что заговорщики, избегая официальных мероприятий, скорее всего соберутся одновременно у себя – пока полиция занята охраной торжеств.
Мы разыскали адрес, который Холмс хитроумно выведал у портовых болтунов, и ближе к полуночи отправились туда. Дом, если его можно так назвать, представлял собой старый склад у реки, укрытый манговыми деревьями. В щели ставен пробивался свет, доносился гул голосов. Мы прокрались ближе под покровом тропической ночи.
– У вас револьвер при себе, Ватсон? – шепнул Холмс.
– Разумеется, – кивнул я, похлопав карман. Сердце у меня стучало.
Через приоткрытую дверь мы увидели любопытную сцену: в помещении, окружённом ящиками с чаем и пряностями, за длинным столом сидело человек десять в добротных льняных костюмах. Почти у всех внушительные бакенбарды, у одного монокль, у другого – повязка на глазу. Они пили виски, говорили вполголоса, но с явным ожесточением. Над столом висел флаг Юнион Джек – вверх ногами, видимо, в знак насмешки над короной. А под ним плакат с надписью большими буквами: «Да здравствуют Мятежные Джентльмены!»
Холмс жестом предложил мне слушать. Мы затаились у двери.
– …план уже в силе, господа, – говорил высокий худощавый мужчина с пышными усами, по виду бывший офицер. – Через двое суток фонд рухнет. Наш человек в Лондоне готов действовать точно в час икс.
– Были трудности с переводом денег, – вставил другой, лысый, с медалями на мятом кителе, – но благодаря мистеру Фарнсворту мы успели.
При этих словах Холмс обменялся со мной взглядом: Фарнсворт! Значит, наш извозчик среди них, жив и здравствует. Я пригляделся: да, вот он, сидит сбоку, подняв кружку пива. Он был одет уже не как простой кучер, а как добропорядочный бюргер: в крахмаленной рубашке, с золотым галстучным булавкой. Казалось, он вполне освоился в компании заговорщиков.
– Я рад служить делу, – прогудел Фарнсворт, стукнув кружкой о стол. – Пусть проклятые чиновники подавятся нашими пенсиями! Я был никем для них – всего лишь возница, который всю жизнь платил налоги, а на старость получил кукиш. Теперь же я – член совета Мятежных Джентльменов и увижу, как трещит по швам их система!
– Да, друзья мои, – снова заговорил усатый офицер, – операция “Туманный Альбион” в самом разгаре. Завтра пароход с золотыми резервами фонда подойдет к Сингапуру, и наш агент на борту устроит взрыв. А послезавтра, когда правительство опомнится, мы вышлем им манифест и требование: или полное восстановление всех пенсий с процентами, или следующий удар будет по самому Банку Англии!
У меня внутри все похолодело. Эти люди собирались взорвать корабль с золотом – значит, уничтожить существенную часть финансов страны. Планы их оказались куда серьезней, чем я мог представить. Я взглянул на Холмса: лицо его в мерцающем свете ламп накалилось праведным гневом. Я знал, что сейчас он ринется в бой, невзирая на опасность.
Но в этот миг за нашими спинами раздался сухой щелчок взводимого курка:
– А ну, выходите, голубчики, – произнес чей-то хриплый голос. – У нас гости!
Мы обернулись и увидели в полутьме громилу с револьвером. Видимо, часовой, которого мы не заметили. Пришлось поднять руки. Через мгновение нас грубо втолкнули внутрь склада, прямо к изумленным заговорщикам. Наступила гнетущая тишина. Лица “джентльменов” застыли, потом исказились злобой.
– Шерлок Холмс! – произнес усатый офицер, узнав моего друга. – Не ожидали увидеть вас в наших краях… Хотя надо было предположить, что вас сюда занесет ваше проклятое любопытство.
Холмс, оказавшись разоблачён, неожиданно улыбнулся и поклонился, словно гость на званом вечере:
– Доброй ночи, господа. Приятно видеть, что старая добрая британская традиция клубных посиделок жива даже в джунглях Сиама.
Несколько заговорщиков привстали, сжимая кулаки. Атмосфера грозила взорваться не хуже их адской машины. Но тут со стороны дальнего угла послышался гулкий смех – разразился сам мистер Фарнсворт.
– Ну и ну! Доктор Ватсон, полагаю? – он ухмыльнулся мне. – Читал о вас много раз. Кто бы мог подумать, что мы свидимся при таких обстоятельствах.
Я был ошеломлен наглостью этого человека. Еще недавно мы считали его жертвой, а оказалось – он полноправный член банды. Фарнсворт встал во весь рост и, приосанившись, заявил громко:
– Позвольте представиться полностью. Бывший лондонский извозчик Джебедайя Фарнсворт, а ныне – сэр Джебедайя, глава “Мятежных Джентльменов”!
Он сдернул с головы парик – и мы увидели шрам на его черепе. Усмехнувшись нашей растерянности, Фарнсворт пояснил:
– В прошлом я был офицером колониальной службы, сэр Джебедайя Фарнсворт-Третий. Потерял все – звание, состояние – из-за бюрократов в Лондоне. Пришлось скрываться под личиной простого кучера долгие годы. И вот, настал мой час возмездия!
Вот так поворот! Этот человек провел всех – и полицию, и нас. Холмс обменялся со мной быстрым взглядом. Признаться, даже он не ожидал, что исчезнувший извозчик и есть главарь банды.
– Ваш час, говорите… – произнес Холмс медленно. – Но учтите: за ним может последовать и час расплаты. Вы собираетесь совершить ужасное преступление, которое ударит по тысячам невинных людей. Неужели месть так сладка, что вы готовы на это пойти?
Глаза Фарнсворта сверкнули бешенством:
– Невинные люди?! А мы разве не были невинны, когда нас оббирали налогами? Когда обещанные пенсии съедала инфляция без индексации? Когда нас, ветеранов, вышвырнули на обочину жизни?! Нет, Холмс, государство заслужило удар. И завтра утром оно его получит!
– Вы ошибаетесь, – спокойно сказал Холмс. – Удар оно получит сегодня ночью.
И прежде чем кто-либо успел осмыслить эти слова, раздался оглушительный шум – выстрел, эхом прокатившийся по складу. В первое мгновение я подумал, что это заговорщики начали стрелять, и инстинктивно бросился на пол. Но тут же заметил: лампа под потолком вдребезги разбита пулей. Помещение погрузилось во мрак. В темноте послышалась возня, крики, удары.
– Бежим, Ватсон! – крикнул голос Холмса справа.
Я вскочил и ринулся на звук. Кто-то ухватил меня за пиджак – я размахнулся и отправил противника в нокаут прямым ударом (старые армейские навыки, к счастью, не забываются). В полумраке я разглядел Холмса: он уже был у выхода, отбиваясь тростью от двух силуэтов. Я выхватил револьвер.
– Всем стоять! – заорал я, выстрелив в воздух ещё раз.
Заговорщики опешили. В эти секунды Холмс схватил меня за рукав, и мы вместе выскочили прочь. Позади слышались громкие проклятия – банда приходила в себя. Надо было спешить.
Ночь была темна, путь к реке – сквозь заросли. Мы мчались что было сил. В спину нам полетели пули – заговорщики начали преследование. Одна пуля просвистела у самого уха, другая вспорола рукав моего сюртука.
– Поторопитесь, доктор! – только и бросил Холмс, петляя между деревьев.
Я старался не отставать, хотя сердце колотилось как бешеное. Наконец мы выбежали на освещенную луной пристань. У причала покачивалась лодка. В ней – к моему изумлению – сидели двое тайских полицейских с фонарями, а с ними наш знакомый консул Пибоди!
– Сюда, скорее! – замахал он рукой.
Мы прыгнули в лодку, и та сразу же отплыла на середину реки. На берег выскочили несколько фигур – догонять вплавь они, разумеется, не решились. Я перевел дух, пока разочарованные мятежники скрывались во тьме.
Консул опустил револьвер, из которого, как я понял, и был выбит фонарь в складе – тот самый первый выстрел.
– Я вовремя? – с улыбкой спросил он. – Мистер Холмс, ваш сигнал по тайному коду телеграммой получил, сразу связался с властями. Решил лично поучаствовать – в молодости мечтал о приключениях!
Холмс крепко пожал ему руку. Я же только сейчас осознал, что друг мой всё предусмотрел: еще днём, видимо, он отправил в консульство шифровку с призывом держать поблизости помощь. Подумать только – под носом у злодеев!
– Что ж, – сказал Холмс, отдуваясь после бега, – теперь осталось собрать этих джентльменов. Надеюсь, полиция Сиама сумеет их задержать, а мы предоставим все улики. Главное – предупредить взрыв на корабле.
– Уже отправили сигнал в Сингапур, – доложил консул. – Пароход перехватят, бомбу обезвредят. Пенсионный фонд спасён, джентльмены получат по заслугам.
Я устало откинулся на борт лодки, глядя, как над рекой восходит бледная луна. Можно было облегченно вздохнуть: страшный заговор сорван.
Через неделю все участники банды Мятежных Джентльменов были арестованы сиамской полицией. Самого Фарнсворта, главаря, сняли с поезда, когда он пытался бежать на север, и теперь он ожидал экстрадиции в Британию, где ему предстояло объясниться перед судом за измену и покушение на казну. Холмс предоставил колониальным властям подробный отчёт, снабженный уликами – тем самым манифестом с подписями и похищенными документами пенсионного фонда, которые мы обнаружили в тайнике на складе. Британское правительство, как сообщалось в Times, выразило «глубокую признательность неким частным лицам» за предотвращение катастрофы. Я знал, что за этими скупыми строками скрывается благодарность моему другу.
Мы же тем временем наслаждались заслуженным отдыхом. Каждый день в Бангкоке приносил новые чудеса: я посетил знаменитый храм Ват По с гигантским лежащим Буддой, Холмс же подружился с придворным химиком короля, и они взахлеб обсуждали свойства редких ядовитых растений. Вечерами же мы с Холмсом сидели на веранде отеля “Ориенталь” с видом на реку, потягивая охлажденный лимонад (иногда с каплей джина) и слушая стрекот тропических насекомых.
– Знаете, Ватсон, я подумал вот о чем, – сказал однажды Холмс, глядя на багровый закат над джунглями. – Лондон, конечно, родной дом, но суеты там чересчур много. А здесь, в Бангкоке, жизнь… своеобразная, размеренная. И загадки найдутся – восток полон тайн.
– Холмс, неужели вы намекаете… – начал я, изумленный.
– Именно, друг мой. Давайте-ка пока не будем возвращаться! – решительно заявил Холмс и хитро подмигнул. – Представьте: через неделю в Лаосе ожидается полное солнечное затмение. Отличный повод отправиться исследовать его, а заодно проверить слух о таинственном исчезновении французского натуралиста. Это же идеальный отдых для ума!
Я не смог сдержать улыбку. Отдых в понимании Шерлока Холмса – очередное приключение, и с этим не поспоришь. Что ж, ирония судьбы: выбравшись на край света ради расследования, мы неожиданно почувствовали вкус к дальним странствиям.
Так закончилась история о лондонском извозчике, пропавшем в Бангкоке, и о заговоре мятежных пенсионеров, грозившем потрясти империю. Шерлок Холмс и я одержали победу – на этот раз не только над преступниками, но и, кажется, над собственной рутинной жизнью.
Мы решили остаться в Бангкоке по собственным причинам – хотя бы ненадолго. Ведь кто знает, может быть, именно здесь, под тенью пальм и древних храмов, нас ждет новое дело, не менее увлекательное и опасное. А пока… пока можно позволить себе еще один вечер на веранде, наблюдая, как в теплой темноте загораются огоньки светлячков, и радуясь тому, что где-то далеко в туманном Альбионе тысячи стариков завтра спокойно получат свою пенсию.
Конец